|
|
| | Воспоминания. Последние годы 2
|
| |
E.И. Ге. Последние годы жизни Врубеля, часть 2
- 2 -
Из дневника 1897 года:
"12 июня. Сегодня приехали Врубели; мы до такой степени их не ждали, что просто не верили своим глазам, пришлось устроить их в столовой (дом перестраивался). Я не могу никаких удобств предоставить Врубелям, но все же я им рада. Мы выпили с Мишей брудершафт, он неумеренно всем восхищается, мне кажется, как парижане, которые счастливы de se rouler dans l'herbe [кататься по траве (франц.)]. Врубели навезли всякой всячины.
... 13 июня. Миша, по-моему, обращается с Надей не так, "как будто после 10 лет", как говорит Надя, он гораздо любезнее, любезность, впрочем, свойственна его натуре, он очень мягкий, и потому его жаль, он очень аккуратен, и наш беспорядок теперь, верно, мучителен для него, но пока он всем восхищается — домом, садом, едой.
... 14 июня. Я, наконец, увидела кое-что из концепций Врубеля. Надя показывала мне его эскизы панно в очень маленьком виде и, кроме того, фотографии с панно "Фауст". Петруша [Петр Николаевич Ге (р. в 1859 г.) — муж Е. И. Ге, художественный критик, автор известного очерка "Главные течения русской живописи XIX века в снимках с картин". М., 1904.] сказал, что он думает, что Врубель художник вроде Васнецова. Я думала, что Миша обидится такому сближению, но оказалось, Врубелю нравится "Слово о полку Игореве" Васнецова, а себя он даже думает посвятить русским былинам и рад, что теперь Васнецов этот жанр живописи оставил.
... 15 июня. Бедненький Врубель все хвалит, всем восхищается, я очень мало с ним стесняюсь, говорю ему "ты" и называю Мишей. Надя не нахвалится на его хороший характер, и действительно, это олицетворенная кротость, он старается быть очень мало заметным, он стелет кровати себе и Наде.
... 16 июня. Врубель читал нам рассказ Чехова "Кухарка женится".
.. .19 июня. Вчера Врубель начал приготовлять бумагу для эскиза, наклеил ее на подрамочник, клеил три раза и все неудачно. Я боюсь, что в хуторе, и особенно если Петруша уже уедет, он не сумеет справиться тоже и с натягиванием холста на подрамочник. Он вчера был в грустном и смятенном настроении, говорил о том, что он желает передавать в живописи неосознанные мечты детства.
... 20 июня. По-моему, Врубель теперь страдает родами вдохновения, он и расстроенный, и невеселый, впрочем, он по-прежнему кроток, читает нам громко и согласен на все.
... 1 июля. Сегодня я смотрела на работу; не знаю еще, что я скажу, когда картина будет написана; но в манере работать Н. Н. Ге больше был виден сильный артист, сразу кистью выражающий то, что ему хотелось. Врубель же рисует как-то квадратами и потом это раскрашивает. Ге писал размашисто, этот наполняет краскою квадратик.
... 2 июля. Мне кажется, что Врубель очень самоуверен, как художник, находит, что все и пишут нехорошо, и не стоит этого писать. Но картина его, может быть, будет красива, но все же манера писать у него странная. С отъездом Петруши Врубель вошел в роль хозяина, говорит, что Кика [Николай Петрович Ге, сын. Е. И. Ге, впоследствии художественный критик.] большой и сам должен уметь хлеб резать.
... 3 июля. Я нахожу, что Врубель как будто недоволен приездом Я. [С. П. Яремич, навещавший Ге и Врубелей на хуторе.], он как-то очень сдержан и молчалив. Я. находит, что Врубель теперь сосредоточен. Сегодня в картине Врубель написал волосы Природе, и они ему удались, мне кажется, лучше всего остального.
... 4 июля. Я. показывал свои этюды и альбомы, и Врубель многое хвалил. Он как-то изменился, и Я. говорит, что он просто раздражен от того, что пишет. Я. рассказывал, что и Н. Н. Ге был ужасно возбужден, когда работал. Но Врубель любезен с Я.
... 6 июля. Сегодня Врубель показывал свою картину Я., и тот мне говорил, что Врубель очень хороший рисовальщик и талантливый человек.
... 7 июля. Врубели всегда спешат спать; но в спальне Миша еще громко читает, чем, вероятно, навевает Наде золотые сны.
... 11 июля. Именины Ольги; мы пили шампанское за ее здоровье. Миша очень рад по всякому поводу пить шампанское и угощать.
... 14 июля. Врубель и Вольтера знать не хочет.. .
... 30 июля. Сегодня Врубель всем показывал картину [Речь идет о первом варианте панно "Утро", названном впоследствии "Русалки" (ГРМ).], все хвалили. По-моему, лучше фигура, которую Миша называет лучом. Я думаю, что это очень раннее утро, зеленые лучи. Врубель говорит, что художник, который разговаривает, учит, теряет только время, за обедом говорили о толстовщине и очень горячились и сердились, — и даже мягкий, любезный Врубель горячился и говорил, что, читая Толстого, нельзя заснуть.
... 13 августа. Сегодня Врубель с помощью Я. и музыкантика [Б. К. Яновского — аккомпаниатора Забелы.] натягивал новый холст на подрамочник. Я попросила еще раз взглянуть на картину "Утро", которую уже скатали на вал. Музыкантик по поводу "Утра" сказал музыкальное замечание, что она производит сказочное впечатление, как "Снегурочка" Римского-Корсакова.
... 26 августа. Сегодня Миша показывал новую картину "Вечер". Эту картину я нахожу красивее той, может быть, именно потому, что, как говорит Врубель, мы все лучше знаем эффект и настроение вечера, чем утра. В картине, представляющей женщину, олицетворяющую вечер, сумерки закрывают гигантские цветы belles de jour, Врубель сам у меня спросил, сколько лет, по-моему, этой женщине, я сказала — лет 30, и он обиделся и сказал, что таких старых женщин нельзя помещать в аллегорических картинах, что ей нет двадцати".
Раньше чем приняться за большое панно "Утро", Врубель сделал этюд или эскиз.[Е. Ге имеет в виду акварель "Примавера" (1897, ГРМ).] Я затрудняюсь, как назвать, так как, в сущности, это самостоятельное произведение акварелью — женское лицо посреди синих цветов — дельфинов. Цветы он писал с натуры, но очень увеличивал их, женскую фигуру он писал от себя; но она вышла похожа на сестру или даже на меня. Раньше чем Михаил Александрович написал эту картину, он очень много возился, наклеивал бумагу на коленкор, эта работа как-то не удавалась ему. Я видела уже раньше, как работал другой художник, Николай Николаевич Ге, и разница в работе была большая, хотя бы начиная с того, что Ге все писал с натуры, а Врубель не делал этого; его увлекала сказочность, он и не хотел, чтобы лица и жесты были скопированы с действительности; кажется, он нарочно делал слишком большие глаза, жесты, которые невозможно сделать, точно у его фигур нет костей. Вначале это поражает так, что картины его не нравятся, к ним нужно привыкнуть и понять, что в таком изображении у него есть своя цель. Панно "Утро" очень большого размера, на нем 4 аллегорических фигуры. Солнечный луч, на высоте стоящая фигура, просыпающаяся земля и вода и улетающий туман — все это на фоне густой первобытной зелени и цветов.
Помню, в детстве я очень любила быть в саду в зелени между дорожками. Я думала, что большие совсем не знают этих мест и этих маленьких видов. На многих врубелевских картинах изображены именно эти любимые детьми чащи, причем синие дельфины и лиловые колокольчики увеличены. На этом панно и фигуры больше натуры. Вначале мне мешало тоже, что у Врубеля все разграфлено четырехугольниками, и это остается и тогда, когда картина закончена. Написал Врубель "Утро", кажется, в месяц времени, это очень скоро, так как панно громадное. В первое время по приезде Михаил Александрович был очень в веселом, оживленном настроении, много рассказывал нам про Рим, про свое прошлое. В это время у нас работал старик портной Яким Васильевич, очень хороший человек. Яким Васильевич шил в это время у нас чехлы на мебель, и Михаил Александрович принимал в этом живое участие, сочинял фасон и кроил даже вместе со стариком портным. Врубель сейчас же заказал ему два костюма для работы из белого толстого полотна, он сам сочинил фасон: очень длинная блуза до колен и панталоны. В этом костюме Михаил Александрович работал и тогда был похож на маляра. Работал он позавтракавши, я думаю, часов с 12 и до 4. Когда же к обеду Михаил Александрович надевал чистый белый костюм, и они шли вдвоем, сестра моя в светлом нарядном легком капоте, мне казалось, что они оба совершенно фарфоровые пастушки, такие беленькие и моложавые...
... Муж мой уехал, и Михаил Александрович как-то затих, совсем стал мало говорить и оживился только, когда приехал мой отец и потом еще один художник С. П. Яремич, так что я говорила М. А., что, верно, он женское общество презирает, но, видя его отношение к сестре, я, конечно, этого не думала. После обеда мы, сестра, Яремич, я и мой сын, обыкновенно играли в лаун-теннис, Михаил же Александрович презирал и даже ненавидел всякие игры, он лежал на скамейке в саду и смотрел на небо. Вначале мы вовсе не умели играть, и Михаил Александрович выдумал для нас условия игры, и мы так играли довольно долго, пока кто-то из гостей не показал нам настоящего лаун-тенниса. После игры мы обыкновенно шли гулять куда-нибудь вне сада. Михаил Александрович редко присоединялся к нам, он не любил ходить и проповедовал по этому поводу целую теорию, что человеку и не свойственно ходить, что оттого у маленького ребенка ножки такие маленькие и слабые, а у жеребенка, напротив, ноги длинные. Все мы опять встречались за вечерним чаем на балконе. Спать Врубели уходили рано, и Михаил Александрович убаюкивал жену чтением вслух. Он любил читать вслух, и читал хорошо. В это время он много читал Чехова, который очень нравился ему, что меня, в сущности, удивляло, так как казалось для него неподходящим. Чехов так близко подходил к людям, так копался в душе маленьких людей, а Врубель любил идеализировать даже природу.
Толстого же он не любил. Учение Толстого было Михаилу Александровичу антипатично, но даже когда Врубель говорил о художественных произведениях Толстого, заметно было какое-то личное раздражение. Он уверял, что "Война и мир" и "Анна Каренина" только потому нравятся, что в них хорошо описана барская обстановка и простым смертным приятно, что разные князья и графы довольно похоже на них думают, что хорошо у Толстого только "Детство и отрочество" и "Севастопольские рассказы", хуже "Война и мир", а "Анна Каренина" — второстепенный роман. Врубель укорял Толстого, что он несправедлив к собственным героям, что он, например, Анну Каренину с самого начала не любит и потому и дает ей так ужасно погибнуть, не любит князя Андрея и потому все его раненым держит. Пушкина и Гоголя Врубель очень любил, и некоторые находили, что у него есть в лице что-то, напоминавшее и Пушкина и Гоголя. Действительно, есть портреты Гоголя, несколько похожие на Врубеля, но Михаил Александрович был красивее, у него в наружности было много польского. Врубель был по отцу поляк, мать же его была чисто русская, и по убеждениям Михаил Александрович был русский человек, московского образа мыслей, любитель русской старины, самодержавия, ему нравились былины, русский стиль. Врубель рассказывал нам, как он жил в Москве у Мамонтова, ездил с ним в Париж.
1|2|3|4|5|6|7|8
 Врубель М.А. Дерево у забора. 1903-1904. Бумага, графитный карандаш. 24,9х35,7. ГТГ |  Врубель М.А. Пряха. 1882-1883. Бумага, акварель. 20,9х13,3. ГРМ |  Врубель М.А. Тридцать три богатыря. 1901. Б., акв., бронза, гуашь, уголь, тушь, серебро, перо.66,5х88,5 Музей им. А.С. Пушкина |
|
|
|